слёзы

[surok Профиль СайтICQYIM]

Мы религиозны ровно настолько, чтобы уметь друг друга ненавидеть
Джонатан Свифт.

Слезы. Что значат слезы в наполненном печалью мире?
Слезы текли по его мрачному лицу. Опустевшие от горя глаза источали бесконечные ручьи слез. Грусть. Яростная тоска застыла на постаревшем от переживаний лице. Небесно-голубые глаза, разбавленные покрасневшие кровавыми трещинами, кричали о невероятной боли и печали. Равнодушный взгляд вперился в одну точку за окном. Лицо человека было смертельно серьезно. Он сидел на незастеленной почерневшей кровати, поджав грязные ноги, уставившись в сумрак пролетающих мимо облаков, и думал. Он размышлял о том, что ему пришлось пережить: о любви, дружбе, предательстве, страдании, мести и страхе. Он размышлял о своей никчемной жизни, о своих муках. Рассеивающаяся темнота ночи поглощала его пылающий огнем взор, приковывая к месту – человек сидел, не двигаясь, весь день и всю ночь. В комнате похолодало.
Его звали Шон Патерсон. Он был простым парнем, обиженным судьбой, недооцененным, ставшим жертвой обстоятельств. Нужно быть сильнее обстоятельств… Но Шон плакал. У него были причины задумываться о несправедливости судьбы, ведь он стал жертвой крайне необычных обстоятельств. Первой жертвой таких необычных обстоятельств, о которых теперь знает весь мир.
Наконец Шон пошевелился. Разогнувшись, он дотянулся до груды беспорядочно рассыпанных по стеклянному столику сухариков, схватил двумя пальцами сразу шесть штук, неловко сунул в рот. Пережевал их с оглушающим хрустом. Откинулся на подушку, высоко запрокинув голову, и снова погрузился в мрачные размышления.

***

Я еще не потерял способность мыслить. Деньги. Во всем всегда виноваты деньги. И сегодня, и вчера, и тогда… И завтра будут виноваты деньги. У меня всегда был недостаток финансовых средств. Именно в этом я вижу причину предательства любимой, недоверия друзей, невысокого положения в обществе, причину всех проблем. Главное, что я уяснил для себя – в нашем мире правят деньги. У кого есть деньги, у того есть все. Власть, Жизнь, Любовь – все это в твоих руках, если у тебя достаточно много денег.
Когда-то у меня была девушка Алиса. Завтра она выходит замуж за Деньги. Когда-то у меня был друг Иф. Завтра он покупает за деньги любовь. Все продается, все покупается. Я имел шанс убедиться в этом, и не раз. Деньги. Воспоминания вызвали страшную боль и тошноту, меня перегнуло пополам, скорчило в причудливую фигуру и вырвало.
А ведь все так хорошо начиналось.

***

Страшным взглядом Шон обвел свою комнату, раздраженно сплюнул на пол. Его рука снова потянулась к столу, раскидала сухарики, вытащила погребенный под ними дистанционный пульт.
Щелчок по красной кнопке возвестил старому плазменному телевизору о пробуждении. Быстро пробежавшись по каналам, Шон нашел то, что его интересовало. Новости. Новости всегда расстраивали его. Еще в детстве, когда больная мать круглосуточно смотрела телевизор и натыкалась на разного рода информационные программы, Шон вставал и уходил из комнаты. Его и без того неустойчивая детская психика не могла выдерживать море боли, страданий и грусти, обильно выливаемой новостями в головы запрограммированных зрителей. Его тошнило от обилия тупой пропаганды, от затасканных голых тел, окровавленных лиц и бесконечного числа оторванных конечностей. Сегодня он сам искал новости. Ведь сегодня они искали его. Уставившись на экран, Шон застыл. Полногрудая телеведущая с широкой завораживающей улыбкой что-то поясняла… а веселые телевизионные картинки в углу экрана транслировали репортажи о первом полете за пределы солнечной системы, об уничтожении южной части Австралии в результате ядерных бомбардировок Терроров, о первой в мире свадьбе девушки с роботом, о восхвалениях президента Конфедерации, о взрыве на Марсианской шахте. СТОП. Вот оно. Что там про свадьбу? Именно этого ждал Шон: посмотреть на своего робота, и на свою девушку…
Яростный огонь запылал в оживших, но обезумевших от ярости глазах. Жажда мести проснулась вместе с Шоном. Скинув ноги, он проскользил по отходам собственной жизнедеятельности до коридора, кое-как удерживая равновесие. С оглушительным грохотом шлепнулся на забрызганный пол, перевернулся и на карачках вполз в ванну. В углу страшным кровавым огоньком поблескивала заряжающаяся винтовка. Шон принял горячий душ, разбрызгивая море воды и отфыркиваясь, обтерся полотенцем, подаренным Ею. И начал одеваться. Как всегда только в красное. Хотя сегодня придется накинуть сверху специальный плащ. Где винтовка? Снова подошел к окну. Рассвет. Пора. Воткнув в каждое ухо по «улитке» с несколькими терабайтами тяжелой музыки, Шон прыгнул в окно… Give some time for Metallica – классика…

***

- Шон, а что ты делаешь?
- Я делаю самого совершенного в мире робота.
Неужели эти слова принадлежат ему? Покачивая головой в такт резкой музыке, Шон распрямился, прижал руки к телу, ускоряя свое яркое падение.

- Шон, а сколько он стоит?
- Он бесценен!
Да, сейчас он действительно бесценен. Никто не сможет купить его, да что там? Скорее он купит кого угодно. Шон сплюнул, яростное сопротивление ветра размазало горькую слюну по его слайдерским очкам, по его ожесточившемуся в последнее время лицу. Шон перевернулся на спину, расставил руки, оглянулся на свой удаляющийся 189 этаж, обтер лицо кожаной перчаткой.

- Шон, а чем твой робот уникален?
- Он умеет чувствовать…
Да уж, что умеет, то умеет. А еще он умеет отбивать девушек у своих создателей. Шон включил антиграв и выпрыгнул над зеленеющей площадью посреди Наелро. Мягко приземлился на крышу возникшего из ниоткуда здания.
Отсюда была видна площадь Саккес, мощеная камнями с Луны. А вот и церковь, в которой венчаются самые богатые мира сего. Опять деньги. Кажется, в этой церкви столько золота, сколько когда-то было в Форт Ноксе… Да, церковь построена на сотнях человеческих душ, запрятанных в пачки золотых кредиток…

***
Я взглянул в конец площади, на очень медленно выползающую из-за перекрестка процессию лимузинов.
Что я тут делаю? И я вспомнил что…
Я присел на колено, вытянул из-за плеча винтовку.
Я пришел убивать.
Хлопки стреколета заставили меня немного пошевелиться.
Вообще-то, таких «людей» как те, которых я пришел убивать, охраняют, и таких «людей» круглосуточно снимает телевидение. Не хотелось бы попасться на глаза миллиардам зрителей по всему миру, размахивая лазерной винтовкой. Я отбежал под закрывавшую половину крыши спутниковую антенну, прополз под нее. Застыл на мгновения, затем нажал на кнопку таинственного устройства, сконструированного мной же. Миллиарды мелких зеркал опутали все мое тело, уничтожая видимость любого присутствия на крыше, сливая мое тело с окружающим фоном.

***
Шон немедленно почувствовал холод, это начал работать термопередатчик, нивелирующий его тепловое излучение. Теперь он стал недоступен не только для камер, но и для многочисленной охраны высшего лица государства.
Мороз пробежался по коже. Тесно. Даже слишком. Все, пора действовать. Шон подтянул винтовку, медленно, ползком добрался до края крыши. В голубом небе угрожающе парили сотни стреколетов. Один вдруг резко ушел в сторону. Боже, как колотится сердце! Неужели заметят? Нет… Кортеж подкатил к зданию церкви. Внезапно вся площадь наполнилась репортерами, вспышки, отблески, щелчки. Дрянные папарацци! Из лимузинов начали появляться люди. Наконец открыли дверцу и президентского лимузина. Сначала показалась девушка… его девушка! Потом робот… его робот! Хотя нет, ни она ни он больше ему не принадлежали. Они принадлежали друг другу. А сейчас эта извращенная любовь будет закреплена божьим союзом! Шон включил прицел. Лазерная наводка всегда приводит пулю куда надо.

***
Так. Насколько я помню, его мозг всунут в колено. Значит достаточно раздробить его неестественно толстые металлические коленные чашечки. Один вопрос: «В какое колено я вставлял мозг?». Нужно стрелять в обе. Я засмеялся собственной тупой шутке, посмотрел в прицел, сказал себе: «Он достоин моей пули!» и выстрелил. Среди грома разговоров, смеха, случайных аплодисментов, тихий шлепок пули был услышан только Шоном. Робот покосился и начал оседать. Вся площадь застыла на секунду, чтобы через мгновение разразить бурю. Кто-то бросился бежать, кто-то падал на камни в надежде спастись, кто-то бежал к президенту в надежде прикрыть его своим телом, чтобы заработать несколько лишних миллионов кредиток, только папарацци щелкали вспышками, а стреколеты снижались по спирали к площади. Я моргнул. И тут же поверхность дальней от меня стороны крыши заколыхалась от многих тысяч мелких свинцовых друзей, радостно вгрызающихся в черноту ни в чем не повинного здания. Стреколеты засекли тепло разгоряченной винтовки. Я попробовал прицелиться и выстрелить снова, но громыхнул нежданный выстрел откуда-то справа, размозжив моему роботу пустую голову. Кто бы не стрелял – он Идиот! Теперь не оставалось ничего, кроме того, чтобы бежать. Телохранители на площади тоже активизировались и начали палить в мою сторону. Уух… Мягкий толчок приподнял и опустил площадь. Боже, да у них тут артиллерия! И они ее используют в центре города, самого дорого города в мире. «Сколько будет богатейских слез и жалоб» - улыбнулся я про себя. Пора уходить. Я неспешно начал отползать задом. Приподнялся и тут…
Толчок в спину. Падение.
Конец.
Нет, не конец. Я почувствовал, как крепкие руки оттаскивают меня от края крыши. Что это было, меня подстрелили? Мурашки пробежались по спине. Неужели это?..
- Считай, что это телепортер, - ответил моим мыслям мягкий голос из ниоткуда.
- Я спасен!?...
Яркий свет!
Провал.
Только вот кем?